Неточные совпадения
— Нет? —
закричал,
как безумный, грешник.
— Данило! —
закричала громко Катерина, ухвативши его за руку и повиснув на ней. — Вспомни,
безумный, погляди, на кого ты подымаешь руку! Батько, твои волосы белы,
как снег, а ты разгорелся,
как неразумный хлопец!
— А хочешь, я сейчас… при-ка-жу, слышишь ли? только ему при-ка-жу, и он тотчас же бросит тебя и останется при мне навсегда и женится на мне, а ты побежишь домой одна? Хочешь, хочешь? —
крикнула она
как безумная, может быть, почти сама не веря, что могла выговорить такие слова.
Виргинский до того испугался, что сам
закричал,
как безумный, и в каком-то остервенении, до того злобном, что от Виргинского и предположить нельзя было, начал дергаться из рук Лямшина, царапая и колотя его сколько мог достать сзади руками.
— Батюшка! —
закричала старуха. — Батюшка! Помилуй! — и
как безумная повалилась она мужу в ноги.
— Тс!.. тише!.. — перервала
безумная. — Не
кричи! помешаешь отпевать!.. Чу! слышишь, затянули вечную память!.. Да постой! куда ты? — продолжала она, схватив за руку Рославлева. — Подождем здесь;
как вынесут, так мы проводим ее до могилы.
Как безумный, я
закричал...
Эффект состоит в том, что вся дворовая и около дворов живущая птица
закричит всполошным криком и бросится или прятаться, или преследовать воздушного пирата: куры поднимут кудахтанье, цыплята с жалобным писком побегут скрыться под распущенные крылья матерей-наседок, воробьи зачирикают особенным образом и
как безумные попрячутся куда ни попало — и я часто видел,
как дерево, задрожав и зашумев листьями, будто от внезапного крупного дождя, мгновенно прятало в свои ветви целую стаю воробьев; с тревожным пронзительным криком, а не щебетаньем, начнут черкать ласточки по-соколиному, налетая на какое-нибудь одно место; защекочут сороки, закаркают вороны и потянутся в ту же сторону — одним словом, поднимется общая тревога, и это наверное значит, что пробежал ястреб и спрятался где-нибудь под поветью, в овине, или сел в чащу зеленых ветвей ближайшего дерева.
Яков Иваныч вспомнил, что у этих людей тоже нет никакой веры и что это их нисколько не беспокоит, и жизнь стала казаться ему странною,
безумною и беспросветною,
как у собаки; он без шапки прошелся по двору, потом вышел на дорогу и ходил, сжав кулаки, — в это время пошел снег хлопьями, — борода у него развевалась по ветру, он всё встряхивал головой, так
как что-то давило ему голову и плечи, будто сидели на них бесы, и ему казалось, что это ходит не он, а какой-то зверь, громадный, страшный зверь, и что если он
закричит, то голос его пронесется ревом по всему полю и лесу и испугает всех…
И Саша мой любил его рассказ
Про сборища народные, про шумный
Напор страстей и про последний час
Венчанного страдальца… Над
безумнойПарижскою толпою много раз
Носилося его воображенье:
Там слышал он святых голов паденье,
Меж тем
как нищих буйный миллион
Кричал, смеясь: «Да здравствует закон!»
И в недостатке хлеба или злата,
Просил одной лишь крови у Марата.
Тупыми,
безумными глазами отец смотрел,
как он идет. Вот он стал короче, ноги его
как бы утонули в песке… он ушел в него по пояс… по плечи… с головой. Нет его… Но через минуту, немного дальше того места, где он исчез, опять сначала появилась его голова, плечи, потом весь он… Он стал меньше теперь… Обернулся и смотрит сюда и что-то
кричит.
Звонко кукушка вдали куковала,
Да,
как безумная, галка
кричала...
Пережитый только что ужас подействовал на меня самым неожиданным образом: весь мой страх
как рукой сняло, и я испытывала одно только
безумное желание — узнать, что это было такое. Быстро вскочив на ноги, я кинулась навстречу привидению и, схватив костлявые руки призрака,
закричала на весь зал...
От толчка в спину я пробежал несколько шагов: падая, ударился лицом о чье-то колено; это колено с силой отшвырнуло меня в сторону. Помню,
как, вскочив на ноги и в
безумном ужасе цепляясь за чей-то рвавшийся от меня рукав, я
кричал: «Братцы!.. голубчики!..» Помню пьяный рев толпы, помню мелькавшие передо мною красные, потные лица, сжатые кулаки… Вдруг тупой, тяжелый удар в грудь захватил мне дыхание, и, давясь хлынувшею из груди кровью, я без сознания упал на землю.
— Вот
как я тебе отомстила, Юлико! —
кричу я ему и, забыв действительность, бегу,
как безумная, по чинаровой аллее.
Газ снова подняли. Комната осветилась. Больные перестали
кричать и волноваться и, окружив меня, хохотали теперь,
как безумные.